| Три жизни Валентина Бянкина (окончание)
На новой должности Валентин Петрович начал с того, что побеседовал с руководителями всех научных тем, числящихся за институтом, разобрался с распределением их финансирования. выделил область исследований, хорошо ему известную: развитие портов Дальнего Востока и их специализация, анализ транспортных потоков в Мировом океане… Вопросы, в которые раньше не вникал, обставил вешками, чтобы глубже в них разобраться. Сотрудники института, наслышанные о волевом стиле его руководства, отметили неожиданную для грозного Бянкина обходительность, его умение выслушивать собеседника, отсутствие какой бы то ни было фанаберии. Он никогда больше не доставал из гардероба форменный пиджак с широкими золотыми нашивками, даже на торжественные заседания по праздникам приходил, не надевая ордена и медали.
Сначала Бянкин не мог четко и ясно выразить словами даже самому себе, что вызывало в нем постоянное смутное беспокойство. В институте к нему отнеслись доброжелательно. Никто не задавал ему бестактные вопросы о причине такого резкого перемещения по службе. Никто ни одним словечком не выразил ему явного сочувствия, которого он как сильный человек на дух не принимал. Конечно, в притушенных взорах сотрудников, особенно женщин, он не мог не уловить оттенки то ли любопытства, то ли жалости – но всё это было ожидаемо и терпимо. Однако не так уж много времени потребовалось, чтобы Бянкин с его аналитическим умом осознал причину тревожного ощущения. Тишина – непривычная тишина царила в институтских помещениях. Не трезвонили телефоны. Не доносились из динамиков хриплые голоса диспетчеров и капитанов. Никто не сновал по коридорам. Даже заядлые курильщики, кучковавшиеся на лестничных площадках, были немногословны и разговаривали вполголоса. И самое главное – сам ритм жизни учреждения был иной, неторопливый, размеренный, не то, что в управлении пароходства, где в любой миг можно было ожидать появления известий, требующих принятия немедленных решений. Даже вспомнилась песенка из кинофильма «Ошибка резидента»:
«А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Всё культурненько, всё пристойненько,
Исключительная благодать»
«Вот и я в этом научном царстве, − подумал Валентин Петрович, – вроде резидента из разведки совсем иной державы… Ну что же, резидент так резидент. Наконец-то появилась возможность всерьез заняться историей Дальневосточного пароходства, да и вообще историей русского торгового мореплавания на Дальнем Востоке».
Откуда взялась тяга к этой теме? Бянкин вспомнил, что когда только еще стал капитаном, он купил толстую книгу с привлекшим внимание названием: «Русские мореплаватели». «Вот, теперь и меня можно было бы включить в список, приведенной в этой книге, − усмехнулся Валентин Петрович. − А кто же из моих предшественников, дальневосточников − деятелей торгового флота попал в список?».
Он старательно перебрал сотни фамилий, выбирая те, которые запечатлены на картах дальневосточных морей: Крузенштерн, Литке, Невельской, Посьет… Но все это были военные моряки, состоявшие на государевой службе. С большим трудом отыскал единственную подходящую запись: «ГЕК, имя и отчество не выясн. (XIX в.), вольный шкипер…». Это что же, торговое мореплавание на российском Дальнем Востоке неизвестно откуда появилось и неизвестно как развивалось?
С той давней поры Валентин Бянкин сначала исподволь, а потом целенаправленно стал собирать материалы по заинтересовавшей его теме. Кстати, выяснились и имя-отчество шкипера Гека: Фридольф Кириллович (1836 − 1904), а его прямые потомки живут во Владивостоке…
Вот и Крушанов, историк, член-корреспондент, настаивает: «Займитесь этой темой, она совершенно не разработана». И еще он пошутил: «Ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан». Шутка, конечно, плоская, она была бы уместна в устах какого-нибудь аспирантика, но доля истины в ней есть. А хочешь, не хочешь – надо вкалывать, всё на пользу флоту.
Загруженный работой в институте, Бянкин находил время вести поиск материалов для своих будущих книг в архивах, музеях и библиотеках. Результатом его углубленных исторических исследований стала диссертация «Русское торговое мореплавание на Дальнем Востоке (1860-1925 гг.)».
Он сам так характеризует свой научный интерес:
«Выбор автором именно данной проблемы в качестве объекта научного исследования обусловлен прежде всего недостаточной разработкой в целом темы о русском торговом мореплавании на Дальнем Востоке.
В этом автор видит то новое, что он хотел бы дать в освещении истории отечественного мореплавания.
…Архивные документы составляют половину всех исторических источников данного исследования».
Работоспособности Валентина Петровича нельзя не позавидовать. Историк Бянкин вернул к жизни имена купцов, предпринимателей, капитанов, названия мореходных предприятий, о которых до выполненного им исследования было известно очень мало. за полтора года написана диссертация, которую он защищает в ноябре 1978 года на заседании специализированного совета Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. По результатам защиты ему присуждена ученая степень кандидата исторических наук.
Но и после защиты диссертации историк Бянкин ни на день не останавливается, словно стремится наверстать упущенное и куда-то успеть. пишет и публикует одну за другой обстоятельные, глубоко аргументированные статьи и очерки о русском судоходстве в контактах с Японией, о морском пароходстве Китайско-Восточной железной дороги и рейсах на Колыму в начале ХХ века, об истории охраны рыбных запасов российского Дальнего Востока и морских катастрофах. Удивляет, что человек, не получивший никакого гуманитарного образования, пишет хорошим русским языком, как профессиональный писатель, все написанное им читается с большим интересом. В Дальневосточном книжном издательстве выходят его книги:
1979. «Русское торговое мореплавание на Дальнем Востоке»;
1981. «В дальневосточных морях»;
1982. «Контейнеризация морских перевозок» (в соавторстве с Н.И. Савиным).
Валентин Петрович возглавляет секцию мореплавания Приморского филиала Географического общества СССР. Читает лекции по теме «Первооткрыватели Общества изучения Амурского края». ждут очереди на опубликование очерки «Судьба транспорта "Байкал”», «Судьба русского парохода "Смоленск”», «Первый рейс в Арктику», готова к печати рукопись новой книги «Порт приписки». Всё свидетельствует о том, что Валентин Петрович находится на творческом подъеме.
Обложка книги В.П. Бянкина
В его ближайших планах, которыми он в мае 1982 года делится с корреспондентом, и другие интересные темы: «История дает огромный простор для исследований. С удовольствием роюсь в архивах, беседую с ветеранами пароходства, со старожилами края. Хочется открыть читателю еще немало страниц прошлого, не потерявшего своего значения в современности».
И мало кому было дано знать, что он тоскует по прежнему живому делу, что ему больно смотреть на уходящие в дальние рейсы суда пароходства, на провозимые по улицам Владивостока контейнеры с эмблемой FESCO – турком со смешной шапчонкой на голове…
Только самые близкие люди чувствовали его тщательно скрываемую неудовлетворенность, может быть, даже тоску по морю, по масштабным делам. Но мало кто догадывался, насколько это серьезно, никто и мыслях не держал, что за промелькнувшей грустинкой в его глазах скрывается душевный надлом, казалось бы, так не свойственный этому сильному, мужественному человеку.
В ноябре 1982 года Валентину Петровичу за его книгу «Русское торговое мореплавание на Дальнем Востоке» была присуждена высокая награда – премия имени Семена Дежнева.
Эта премия имени была учреждена Советом министров СССР в 1948 году, в ознаменование 300-летия открытия С. И. Дежнёвым пролива между Азией и Америкой. Она присуждается один раз в три года Учёным советом Географического общества СССР (ныне – Русского географического общества) за лучшие труды и исследования по географии Северо-Восточной Азии.
Вроде бы Бянкину радоваться надо: отмечен первый же его труд как историка и краеведа, получило достойную оценку его благородное стремление воздать должное тем, кто положил начало отечественному торговому мореплаванию на Тихом океане. Но нет, тогда, в апреле 1983 года, отправляющийся за наградой в Ленинград Валентин Петрович не был весел. знакомый московский журналист запомнил его просьбу: «поговори с министром, пусть он даст мне самое захудалое из наших пароходств, я его быстро выведу в передовые. Напомни ему – мне до пенсии еще далеко, всего пятьдесят четвертый идет...».
Перед отъездом зашел к секретарю институтской парторганизации – уплатить партийные взносы. Секретарь удивился: «Валентин Петрович, что вы так торопитесь? Уплатите, когда вернетесь из командировки».
Одна из сотрудниц института потом вспоминала:
«Уезжал он в день, когда коллектив работал на субботнике – убирали территорию вокруг здания. Подошла машина к подъезду, Валентин Петрович вышел на крыльцо, к нему подходили люди с пожеланиями удачной дороги, поздравлениями по случаю награждения. А его, видимо, угнетало предчувствие беды, чего-то нехорошего. Он сказал: "Так не хочется ехать. Что-то тяжело на сердце”. И поехал».
В Ленинграде Бянкин не стал останавливаться, как бывало обычно, в гостинице моряков на Гапсальской, а прошел в порт, благо было недалеко. На новеньком судне «Профессор Хромов», только что полученном в Финляндии и предназначенном для Дальневосточного гидрометеорологического института, Валентина Петровича встретили как родного и предоставили в его распоряжение даже не каюту, а целый судовой лазарет. Что же, он и сам в бытность капитаном селил почетных гостей в пустовавшем лазарете.
В здании Географического общества, что в переулке Гривцова, 10, Валентина Петровича встретили уже в вестибюле. Сопровождающий джентльмен, не спеша, повел гостя по помещениям, ненавязчиво обращая его внимание на устоявшуюся роскошь интерьеров. Почти прямо напротив входа, в небольшом углублении находился бюст адмирала с густыми бакенбардами. «Наверное, это великий князь Константин Николаевич, основатель общества», – догадался Бянкин.
Величественная парадная лестница, стены по обе стороны которой были увешаны портретами президентов и других видных деятелей общества, вела на второй этаж. «Литке… Семенов Тян-Шанский… академик Вавилов, – узнавал Валентин Петрович знакомые лица. – И в какую же компанию попал я, парнишка из приамурского села!». Ему стало как-то не по себе. А сопровождающий продолжал представлять все новые диковинки: «Вот мебель – она из прошлого века, специально заказана для Географического общества и превосходно сохранилась. Даже в блокаду, когда люди умирали не только от голода, но и от холода, ни один стул не пошел в печь». Вазы и макеты кораблей, витражи в оконных рамах, картины, изображающие суровую природу Севера, горные и морские пейзажи… Библиотека – уникальное собрание книг, рукописей, карт, атласов… «И куда же я со своей единственной книжкой», – снова промелькнуло в голове лауреата.
В зале заседаний ученого совета Бянкина уже ждали. Вдоль П-образного стола, покрытого зеленым сукном, сидели светила географической науки, в основном весьма почтенного возраста. Президента Географического общества не было – он болел, о чем сообщил лохматый географ, принявший на себя роль председательствующего. Он долго и подробно говорил о заслугах Валентина Петровича, упирая почему-то не на его вклад в историческую и географическую науку, а на его трудовые заслуги, и раза два назвал его бывшим начальником Дальневосточного морского пароходства. Этот титул – «бывший», прозвучавший в устах и других выступавших, больно кольнул Бянкина: «Что они, на поминки мои собрались?». Ему чудилось перешептывание сидевших за столом: «Бывший… бывший…».
После заседания он поехал в порт на трамвае, а не взял такси, чтобы не слышать в шуршании шин злорадное шипение: «…бывшшший …бывшшший…» Когда он вернулся в лазарет «Профессора Хромова», у него в мыслях вертелось все то же: «Бывший…». А из салона в противоположном конце коридора, где «научники», должно быть, праздновали чей-то день рождения, доносились звуки магнитофона:
«…Крокодилы, пальмы, баобабы,
И жена французского посла!»
Бянкин успел подумать: «Нехорошо как-то получается – на чужом судне, даже не нашего ведомства…».
Газета «Владивосток» двадцать лет спустя напомнила о произошедшем: «…Вечером 22 апреля 1983-го Валентина Бянкина нашли повесившимся в лазарете "Профессора Хромова”. Пришли звать на ужин...».
Повод, побудивший Бянкина добровольно уйти из жизни, до сих пор покрыт тайной. Наверное, это правильно, – он относится к числу сущностей очень личных, интимных, которые должны быть доступны только людям, самым близким для Валентина Петровича. Можно ли назвать тех, кто подвел его к роковому шагу? Талант имеет имя, отчество и фамилию, а посредственность безлика и безымянна…
Потребовались годы, чтобы масштабность личности Валентина Петровича Бянкина была по достоинству оценена. Появились статьи о нем в периодической печати, приморская краевая научная библиотека выпустила сборник воспоминаний его друзей и коллег и провела вечер, посвященный его памяти.
Каждому из нас, простых смертных, судьбой отпущена одна жизнь. И только некоторым незаурядным личностям удается сверх этого урвать у капризной фортуны еще немножко.
Валентин Петрович Бянкин прожил три жизни, и каждую из них провел с полной самоотдачей.
В первой своей жизни Валентин Бянкин был курсантом мореходки, штурманом, капитаном, инженером-судоводителем, исходившим вдоль и поперек дальневосточные моря.
Свою вторую жизнь Валентин Петрович прожил как крупный хозяйственный руководитель, новатор в организации морских перевозок, инженер-эксплуатационник, лидер многотысячного коллектива моряков и работников береговых служб и даже как незаурядный предприниматель – бизнесмен.
В третьей жизни раскрылся талант Бянкина как научного работника, исследователя-историка и краеведа, незаурядного литератора и популяризатора знаний.
Значение следов, которые оставила на земле каждая его жизнь, мы, кажется, еще не до конца осознали.
А что же названный его именем контейнеровоз?
В равнодушном Интернете появилось сообщение, датированное январем 2010 года:
«…в Восточно-Китайском море южнее Кюсю в точке 30º 53′ N, 130º 28′ E лишился хода из-за поломки двигателя и в настоящее время лежит в дрейфе контейнеровоз SITC "Keelung” под флагом Гонконга, бывший "Капитан Бянкин” Дальневосточного морского пароходства, Владивосток. Еще до 30 ноября прошлого года на судне был российский экипаж 17 человек, как сейчас – неизвестно. Контейнеровоз SITC "Keelung” – дедвейт 12713 тонн, постройки 1994, флаг Гонконг, оператор SITC Ship's Management Co. Ltd Циндао, Китай».
Ничего такого особенного с этим контейнеровозом не случилось. Двигатель починили, судно получило ход, и пошло оно дальше по своему назначению.
А горький привкус остался: уже посмертно Валентина Петровича преследует язвительная кличка: «…бывший».
И несправедливо, что контейнеровоз, на борту которого было написано «Капитан Бянкин», продолжает свою морскую биографию под чужим флагом и совсем с иным именем…
| |
