Проза Владимира Вейхмана
Главная | Регистрация | Вход
Пятница, 29.03.2024, 09:17
Меню сайта
!
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Воскреснет ли старый комендант?

Глава из одноименной повести

I

Многие годы не то чтобы мучила меня, но как-то беспокоила совесть неразрешенная загадка – судьба моего дяди Давида. Я ничего не знал о том, была ли у него семья – жена, дети. И вот, наконец, у меня в руках дело 1935 года по обвинению мельника, Вейхмана и Овсиенко по статьям 5810 и 5811.

В протоколе первого же допроса Давида читаю: «жена – Нина Константиновна К., 1910 года рождения, уроженка гор. Выборга»… Где ее искать, Нину Константиновну, без малого шестьдесят лет спустя?..

Вскоре я оказался в командировке в Москве. Иду по Петровке и вижу киоск Мосгорсправки. «А дай, - думаю, - попробую». Какие у меня были основания, что найду К. в Москве, - да никаких! Но через полчаса у меня в руках справка: фамилия, имя, отчество, место рождения – совпадают, только год рождения другой – 1916-ый. Она или не она - что мешает проверить? Отправляюсь по указанному в справке адресу.
Чувствую себя все-таки неловко: как это я приду к незнакомому человеку, вроде бы в родственники навязываться? Ничего себе, родственничек, явился через полвека с гаком! Тут на пути – книжный магазин. Зашел – скорее для того, чтобы немного унять волнение. И купил две книжки: новеллы Франца Кафки и стихотворения Николая Олейникова. Кафку мне раньше читать не довелось, а из Олейникова помнил разве что это (здесь и далее стихотворные цитаты – из его книжки):

«Жареная рыбка, 

Дорогой карась,

Где ж ваша улыбка,

Что была вчерась?»


Покупка почему-то успокоила.

Вот нужный подъезд, нужный этаж. Звонок. Из-за закрытой двери: «Кто там?» «К. здесь живет?» «Да. А кто вы?» Разговаривать через закрытую дверь неудобно. «Скажите, пожалуйста, не проживали ли вы в середине тридцатых годов во Владивостоке?» Оказывается, проживала. Дверь, наконец-то, открывается. Передо мной стройная, небольшого роста женщина, очень пожилая, но сохранившая обаяние. Вхожу, прошу извинить за доставленное беспокойство.

Я говорю о Давиде Вейхмане и слышу неожиданное, – что Нина Константиновна была с ним… знакома. Знакома? «Но он называл вас своей женой…» Ни на лице Нины Константиновны, ни в ее интонации не отразилось ни-че-го: «Да, я помню Давида Вейхмана, мы были знакомы по работе, но моим мужем он не был».

Ну ладно, знакомый так знакомый. По крайней мере, может быть, К. – единственный доживший до наших дней человек, видевший Давида, общавшийся с ним…

Однако разговор о дяде Давиде как-то не клеился. Рассказывал больше я, а Нина Константиновна, в сущности, ничего не добавила к тому, что мне и так было известно. Да, тогда, в 35-ом, помнится, были аресты, но ведь она была молодой женщиной, ее это напрямую не коснулось – и ведь это было так давно, столько пришлось пережить за последующие годы. В конце 30-х она вышла замуж за моряка торгового флота, но в начале войны его пароход потопили и он погиб вместе с ним. «Какой пароход? Нет, не помню». Пошла на фронт, работала в госпитале, сама была ранена… Победу встретила в Кенигсберге. Потом уехала на Волгу, жила там долгое время. И совсем недавно приехала в Москву к своей тете, известной писательнице – «кстати, вы читали ее книги?» Ну, конечно же, читал, вот почему фамилия К. все время казалась мне знакомой. Тетя умерла, но через руководство Союза писателей ей удалось, как единственной наследнице, получить ее квартиру, и московскую прописку, и даже какие-то льготы – не то от Литфонда, не то от Союза писателей…

Сидим, чай пьем. «А год рождения – это в Мосгорсправке перепутали?» «Нет, это когда я в Кенигсберге попала в госпиталь, у меня пропали все документы, а в новых поставили год рождения 1916-ый». Верно, думаю, одинокой женщине в 35 лет совсем не повредит оказаться на шесть лет моложе. А ноль так легко переправить на шестерку.

Вот и всё, кажется. Попросил разрешения писать иногда, поздравлять с Новым годом.

 

II


 Долог полет самолетом из Москвы на Камчатку, где я жил тогда. Сижу в неудобном аэрофлотовском кресле, читаю вперемежку Олейникова и Кафку.

 Н. Олейников был арестован в июле 1937 года и обвинен в участии в «контрреволюционной вредительской шайке врагов народа, сознательно взявшей курс на диверсию в детской литературе». 

«Белая смородина,

Черная беда!

Не гулять карасику

 

С милой никогда».

Николай Олейников

 

Давид был арестован в апреле 1935 года. Он, как и многие другие, на первых порах считал свой арест недоразумением и добросовестно излагал факты:

«Во время беседы с Мельником зашел разговор о третьем съезде комсомола, участником которого являлся и я, и по этому поводу говорил, что, когда на съезде выступил Ленин, он говорил о задачах молодежи, предлагал учиться и т.п. Присутствующим и мне это не понравилось, т.к. считали, что этот вопрос преждевременный, лично я и ряд товарищей вышли в кулуары и к речи Ленина отнеслись без интереса. Когда же после Ленина выступил Троцкий и произнес зажигательную речь с призывом к молодежи идти на польский фронт, все были от него в восторге, в том числе и я.

Поправляюсь: Троцкий произнес речь не на третьем, а на четвертом съезде комсомола».

Так и хочется крикнуть туда, в 35-ый год: «Остановись! Каждое твое слово будет истолковано против тебя! Необдуманно сопоставляя выступления Ленина и Троцкого, ты сам подписываешь свой приговор!»

«Страшно жить на этом свете,

В нем отсутствует уют, -

Ветер воет на рассвете,

Волки зайчика грызут…

 

Лев рычит во мраке ночи,

Кошка стонет на трубе,

Жук-буржуй и жук-рабочий

Гибнут в классовой борьбе».

  


Нет, лучше обратиться к Францу Кафке. Только позже я узнал, что К. – тетя Нины Константиновны – считалась главным в советском литературоведении специалистом по Кафке: «В образах и коллизиях произведений Кафки воплощена беспощадная жестокость и нелепость буржуазного общественного строя, его законов, обычаев, морали…» И вправду, жестокость. В новелле «В исправительной колонии» некий путешественник знакомится с аппаратом, предназначенным для совершения особо мучительной казни. Офицер, сопровождающий путешественника, дает ему пояснения: 

«…Наш аппарат… состоит из трех частей… Нижнюю часть прозвали лежаком, верхнюю – разметчиком, а вот эту, среднюю, висячую, - бороной.

…Лежак сплошь покрыт слоем ваты… На эту вату животом вниз кладут осужденного – разумеется, голого, - вот ремни, чтобы его привязать: для рук, для ног и для шеи. Вот здесь, в изголовье лежака, куда… приходится сначала лицо преступника, имеется небольшой войлочный шпенек, который можно легко отрегулировать, чтобы он попал осужденному прямо в рот. Благодаря этому шпеньку осужденный не может ни кричать, ни прикусить себе язык. Преступник волей-неволей берет в рот этот войлок, ведь иначе шейный ремень переломит ему позвонки».


Однако где же я это читал? Вспомнил: в октябре 1941 года постановлением Государственного комитета обороны за подписью Сталина было приказано расстрелять 170 политических заключенных, содержавшихся в тюрьме г. Орла. Среди осужденных на смерть было не менее 21 женщины (точнее сказать нельзя, так как по списку я не мог установить пол тех заключенных, которые носили китайские или корейские фамилии). Среди них были сотрудники Коминтерна, были такие известные деятели, как Христиан Раковский – бывший председатель Совнаркома Украины, бывший зам. наркома иностранных дел СССР, Мария Спиридонова – бывший лидер бывшей партии левых эсеров, Петр Петровский – бывший главный редактор «Ленинградской правды»… Список на расстрел составлялся в спешке, без всякой проверки, и в него попали и уже умершие люди, и к тому времени уже освобожденные после пересмотра дел. Никакой вины за оставшимися 161 заключенным не было. Их готовили к казни почти по Кафке:

«Они препровождались в особую комнату, где специально подобранные лица из числа личного состава тюрьмы вкладывали в рот осужденному матерчатый кляп, и после этого объявляли о том, что он приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. После этого осужденного под руки выводили во двор тюрьмы и сажали в крытую машину с пуленепробиваемыми бортами…»

Процедура совершения казни в новелле Кафки детально продумана:

«…Как только осужденный привязан, приводится в действие лежак… У нашего лежака все движения точно рассчитаны: они должны быть строго согласованы с движениями бороны. Ведь на борону-то, собственно, и возложено исполнение приговора…

Наш приговор не суров. Борона записывает на теле осужденного ту заповедь, которую он нарушил. Например, у этого, - офицер указал на осужденного, - на теле будет написано: "Чти начальника своего!”

…Борона, вибрируя, колет своими зубьями тело, которое в свою очередь вибрирует благодаря лежаку… Возле каждого длинного зубца имеется короткий. Длинный пишет, а короткий выпускает воду, чтобы смыть кровь и сохранить разборчивость надписи… Так все глубже и глубже пишет она в течение двенадцати часов. Первые шесть часов осужденный живет почти так же, как и прежде, он только страдает от боли. По истечении двух часов войлок изо рта вынимают, ибо у преступника уже нет сил кричать… Но как затихает преступник на шестом часу!.. Вообще-то ничего нового больше не происходит, просто осужденный начинает разбирать надпись, он сосредотачивается, как бы прислушиваясь… Наш осужденный разбирает ее своими ранами. Конечно, это большая работа, и ему требуется шесть часов для ее завершения. А потом борона целиком протыкает его и выбрасывает в яму, где он плюхается в кровавую воду и вату. На этом суд заканчивается, и мы, я и солдат, зарываем тело».

Эх, Кафка, Кафка! Фантазия скромного еврея из австро-венгерской провинции начала XX века не могла нарисовать в полной мере жестокость и нелепость иного общественного строя, породившего иные законы и иную мораль. Подумаешь, за двенадцать часов замучить до смерти. А «стойка» на цыпочках в течение одного-двух дней подряд? А «конвейер» – непрерывный допрос без сна и пищи по неделе и больше? А весело гогочущие жеребцы-энкаведешники, которые по очереди мочатся на голову и в рот заключенному?..

Франц Кафка


Вряд ли Николай Олейников читал Кафку – его в те времена в Советском Союзе не издавали. Но как схожи их описания этой самой «беспощадной жестокости»!

«Таракан сидит в стакане.

Ножку рыжую сосет.

Он попался. Он в капкане.

И теперь он казни ждет.

 

Он печальными глазами

На диван бросает взгляд, 

Где с ножами, с топорами

Вивисекторы сидят.

 

…Вот палач к нему подходит,

И, ощупав ему грудь,

Он под ребрами находит

То, что следует проткнуть.

 

И, проткнувши, на бок валит

Таракана, как свинью.

Громко ржет и зубы скалит,

Уподобленный коню.

 

…И на двор вниз головою

Наш голубчик упадет.

 

Его косточки сухие

Будет дождик поливать,

Его глазки голубые

Будет курица клевать».


 

III


Я возвратился в Петропавловск-Камчатский и при первой возможности поспешил удостовериться в своей ошибке: напрасно я поженил Нину Константиновну и Давида, да еще сунулся с этим разговором к пожилому человеку.

Но вот что написано в протоколе допроса:

«1935 года марта 28 дня, гор. Владивосток, я, оперуполномоченный СПО Вернер, допросил в качестве свидетеля гр. К.

Вопрос. Скажите, гр. К., какие троцкистские разговоры велись в вашей квартире Мельником, Овсиенко и вашим мужем Вейхманом?

Ответ. Как-то в ноябре или декабре месяце 1934 года к нам на квартиру зашел Мельник, у него с моим мужем Вейхманом по поводу годовщины Конной Армии завязался разговор – кто создал Красную Армию. Мельник говорил, что организатором Красной Армии и ее вождем являлся Троцкий. Мой муж Вейхман против этого не возражал. Затем у них завязался разговор о способностях Троцкого. По этому поводу Мельник выразил восхищение гениальными способностями Троцкого как оратора и обладателя большими организаторскими способностями. Как помню, мой муж Вейхман с этим согласился, но что конкретно он по этому поводу говорил, вспомнить затрудняюсь, т.к. мало обращала внимания на их разговоры… Когда дело касалось политических разговоров, я на это не обращала внимания.

Вопрос. Что за подарок вы получили в Октябрьскую годовщину от неизвестного лица?

Ответ. 6 ноября в 3 часа дня в отсутствие мужа к нам на квартиру пришел неизвестный гражданин, который спросил, кто здесь живет. Я ответила, что Вейхман. Тогда незнакомец предложил принять ящик, в котором я заметила колбасные изделия. Я отказалась принять, мотивируя, что мы не заказывали таких вещей. Тогда незнакомец попросил на минутку оставить указанный ящик у нас на квартире, а сам пообещал выяснить у директора, кому точно эта посылка. Всего в ящике было килограмм 14 колбасы хорошего качества и окорок. Всё это было потом использовано для собственных нужд».


Нет, не мне быть судьей Нине Константиновне и ей подобным. Десятки лет они скрывали от всех «связь с врагом народа», десятки лет вытравляли из сознания свое прошлое, за которое в любой миг могли потребовать плату благополучием, свободой, детьми, самой жизнью – молодой, потом зрелой, а потом уже и пожилой… Сталин умер. Мужей реабилитировали посмертно, вдовам – в виде компенсации - даже выплатили двухмесячную зарплату мужей по последнему, до ареста, месту их работы. Потом, при Брежневе, снова стало опасно упоминать о своем родстве с реабилитированными. Так привычно стало это родство отрицать, что ни одна черточка лица не дрогнула, когда невесть откуда заявился невесть кто и неизвестно зачем попытался воскресить прошлое.

А трагическое, как всегда, смешано с комическим. Действительно, при чем тут четырнадцать килограммов колбасы хорошего качества? Следователь помурыжил, помурыжил эту тему, да и оставил.

В апреле 1937 года, когда Давид Вейхман отбывал срок на Колыме, органы НКВД готовили дело по обвинению группы заключенных в создании контрреволюционной организации и саботаже. Давид угодил в число обвиняемых. Дело было подготовлено к передаче в суд… и по неизвестным причинам следственные материалы, касающиеся Давида и ряда других заключенных, были из него изъяты. То ли доказательства виновности обвиняемых даже для суда того времени выглядели неубедительными, то ли план по расстрелам на тот момент был уже выполнен – непонятно. А в конце августа эти материалы соединили в новое дело вместе с материалами еще на 28 заключенных, которым вообще никаких обвинений предъявлено не было, и во внесудебном порядке тройка УНКВД приговорила всех оптом к расстрелу, никого не вызывая и ни о чем не спрашивая. Словом, всё по Кафке.

Путешественник спросил у офицера об осужденном, вид которого со всей очевидностью показывал, что он ничего не понимал:

«- Знает ли он приговор?

- Нет, - сказал офицер… - было бы бесполезно объявлять ему приговор. Ведь он же узнает его собственным телом…

- Но что он вообще осужден – это хотя бы он знает?

- Нет, и этого он не знает, - сказал офицер…

- Вот как, - сказал путешественник… - Но в таком случае он и сейчас не знает, как отнеслись к его попытке защититься?

- У него не было возможности защищаться, - сказал офицер… - Я исполняю здесь, в колонии, обязанности судьи… Вынося приговор, я придерживаюсь правила: "Виновность всегда несомненна”.

Данный случай так же прост, как любой другой. Час назад к офицеру пришел другой офицер и пожаловался на своего денщика, который сопротивлялся избиению. "…Я велел записать его показания и тут же вынес приговор. Затем я велел заковать денщика в цепи. Все это было очень просто. А если бы я сначала вызвал денщика и стал его допрашивать, получилась бы только путаница. Он стал бы лгать, а если бы мне удалось опровергнуть эту ложь, стал бы заменять ее новой и так далее. А сейчас он у меня в руках, и я его не выпущу…”»


Новелла Ф. Кафки написана в 1914 году. Он каким-то неведомым образом словно предвидел, что через 20 лет некий Центральный исполнительный комитет некого Союза ССР примет постановление, суть которого сводится к той же формуле: «Виновность всегда несомненна»:

«Ввести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников Советской власти:

1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.

2. Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дел в суде.

3. Дело слушать без участия сторон.

4. Кассационного обжалования приговоров, как и выдачи ходатайств о помиловании не допускать.

5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по внесении приговора».


"Злые люди взяли

Рыбку из сетей,

На плиту послали

Просто, без затей.

 

Ножиком вспороли,

Вырвали кишки,

Посолили солью,

Всыпали муки..."


  Давид Вейхман был расстрелян 22 сентября, Николай Олейников – 24 ноября1937 года. Мы никогда не узнаем, о чем думали они в последние минуты своей короткой, бессмысленно оборванной жизни.
   

«Жизнь коротка, коротка,

Но перед смертью она сладка…»


 
IV

 

Прошли годы. Казненные реабилитированы. Союза ССР, его ЦИКа, троек и особых совещаний НКВД больше не существует. Развалилась старая машина!

«Капот разметчика медленно поднялся и распахнулся. Показались, поднявшись, зубцы одной шестерни, а вскоре появилась и вся шестерня, как будто какая-то огромная сила сжимала разметчик и этой шестерне не хватало места; шестерня докатилась до края разметчика, упала, покатилась стоймя по песку и легла в песок. Но наверху уже поднималась еще одна, а за ней другие – большие, маленькие, едва различимые, и со всеми происходило то же самое, и каждый раз казалось, что теперь-то уж разметчик должен быть пуст, но тут появлялась новая, еще более многочисленная вереница, поднималась, падала, катилась по песку и ложилась в песок».

Машина-то развалилась, но разве утонула в песке идеология тоталитарного режима? Разве не оставлен нам в наследство тот самый аппарат, живучесть которого предвидел Кафка еще до его появления?

«Это аппарат… - изобретение прежнего нашего коменданта… Заслуга этого изобретения принадлежит ему одному… Я не преувеличу, если скажу, что структура всей этой исправительной колонии – его дело. Мы, его друзья, знали уже в час его смерти, что структура этой колонии настолько целостна, что его преемник, будь у него в голове хоть тысяча новых планов, никак не сможет изменить старый порядок по крайней мере в течение многих лет».

Итак, кто же он – «прежний комендант»?

«Прежний комендант соединял в себе всё – он был и солдат, и судья, и конструктор, и химик, и чертежник».

Не напоминает ли всеобъемлемость талантов «прежнего коменданта» некую фигуру из нашего не столь уж давнего прошлого –корифея всех наук, гениального полководца, и прочая, прочая… Да и не его одного.

Не на кладбище похоронены наши вожди, а в совершенно не подобающем для этого месте. Деталей, конечно, Кафка предвидеть не мог, но суть он изложил, безусловно, верно.

Старый комендант похоронен в кофейне.

 «Священник отказал ему в месте на кладбище. Некоторое время не знали где его хоронить, но в конце концов похоронили здесь».

Надгробный камень находился под одним из столиков. 

«Это был простой камень, достаточно низкий, чтобы столик мог его спрятать. На нем очень мелкими буквами была сделана надпись. Путешественнику пришлось стать на колени, чтобы ее прочесть. Надпись гласила: "Здесь покоится старый комендант. Его сторонники, которые сейчас не могут назвать своих имен, выкопали ему эту могилу и поставили этот камень. Существует предсказание, что через определенное число лет комендант воскреснет и поведет своих сторонников отвоевывать колонию из этого дома. Верьте и ждите!” Когда путешественник прочел эту надпись, он увидел. Что вокруг него стоят люди и усмехаются так, словно они прочли надпись вместе с ним и, найдя ее смешной, призывают присоединиться к их мнению».

Не рано ли мы усмехаемся? Не ждет ли старый комендант часа своего воскресения? Его сторонники уже не скрывают своих имен!

Действие новеллы заканчивается попыткой осужденного, чудом избежавшего казни, и конвоировавшего его солдата бежать из колонии – эмигрировать, как мы теперь сказали бы.

Не правда ли, куда как актуально?

И так же актуальны скромные стихи Николая Олейникова:

«Кузнечик, мой верный товарищ,

Мой старый испытанный друг,

Зачем ты сидишь одиноко,

Глаза устремивши на юг?

 

Куда тебе в дальние страны,

Зачем тебе это тепло?
 
У нас и леса, и поляны,
 
А там все песком замело».

 

Вход на сайт
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Copyright MyCorp © 2024
    Сайт создан в системе uCoz