Проза Владимира Вейхмана
Главная | Регистрация | Вход
Пятница, 29.03.2024, 03:20
Меню сайта
!
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Лямбда аш (продолжение)

VI
 
Через несколько лет я перешел на работу в один из морских вузов Владивостока, и одной из первых задач, вставших передо мной, стало создание своего рода компасной обсерватории – кабинета девиации для практических занятий с курсантами и проведения задуманных исследований. Помощником мне в этом деле был учебный мастер, которого все, от ректора до курсанта-первокурсника, называли дядя Коля.
 
Я уже не первый год знал дядю Колю, еще с тех времен, когда он в звании мичмана служил в военно-морском училище. Там он тоже обеспечивал работу кабинета девиации. и технические средства, и методика девиационных работ были ему хорошо известны. порученное дело он выполнял, не требуя пояснений, поэтому я надеялся положиться на него, как на квалифицированного специалиста.
 
В кабинете девиации нужно было установить на поворотных платформах, с помощью которых имитируется изменение судном курса, 6-8 магнитных компасов. Чтобы исключить взаимное влияние компасов друг на друга, одна платформа должна отстоять от другой на расстояние не менее трех метров. Я присмотрел просторную аудиторию на шестом этаже и не без труда получил от руководства разрешение на установку в ней компасов.
 
Ах, как нравилось мне новое помещение! К стенам прикреплены миниатюрные девиационные знаки. В два ряда расставлены новенькие платформы. На каждой закреплена тумба, на морском языке именуемая нактоузом. в верхней части ее в кардановом подвесе помещен котелок компаса – латунный сосуд, в котором находится в жидкости картушка. Жидкость нужна для того, чтобы картушка с прикрепленной к ней системой магнитных стрелок как можно меньше давила на шпильку – вертикальную иглу, на которую она посажена. За счет этого уменьшается трение между топкой – выточенным из агата цилиндриком, закрепленным в центре картушки, и шпилькой, и тем самым повышается чувствительность компаса. В качестве компасной жидкости применяется не замерзающий на морозе водный раствор этилового спирта – та же водка, только чуть более крепкая, чем обычная сорокаградусная. Ее, компасной жидкости, в каждом котелке содержится без малого полтора литра.
 
Котелки только что прошли профилактический ремонт в навигационной камере порта, полностью залиты компасной жидкостью, а пробки, закрывающие отверстия, через которые производится доливка, маркированы киноварью, чтобы никакой злоумышленник не мог незамеченно вскрыть котелок.
 
Дядя Коля рассовал в потайные местечки нактоузов маленькие магнитики, которые должны создавать в центре картушки магнитное поле, имитирующее магнитное поле судна. Хотя размеры магнитиков несопоставимо малы по сравнению с размерами судна, зато они находятся совсем рядом с картушкой и производят такое же действие, что и огромные массы судового железа.
 
Первое практическое занятие в новом кабинете – уничтожение девиации способом Эри. Курсанты по два-три человека распределены по компасам, всё идет в обычном порядке. То одна, то другая группа громогласно жалуется: «Владимир Вениаминович, у нас не получается!» Что же, дело обычное, с первого раза редко у кого всё выходит правильно. Подхожу, объясняю, показываю, – вроде бы уничтожение девиации курсанты проделали правильно. Переходим ко второй части работы – определению девиации на восьми компасных курсах. Успокоенные моим одобрением, курсанты уже не оглашают аудиторию жалобами, но вижу, что при выполнении этой нехитрой части работы что-то не вяжется. В группочках происходит взволнованное обсуждение каждого наблюдения, один курсант сменяет другого на месте наблюдателя: «Ты посмотри!.. Нет, ты сам посмотри!..»
 
«Ребята, в чем дело? Что случилось?» «У нас отсчеты не получаются!» Что за нелепость, как могут «отсчеты не получаться»? Любой отсчет по картушке компаса, когда платформа неподвижна, – величина вполне определенная, считывай да записывай ее значение. «Мы так и делаем, но не получается».
 
 Подхожу к ближайшему компасу, навожу пеленгатор – устройство для определения направления – на девиационный знак, – всё нормально, отсчет как отсчет, что тут может не получаться, – и вдруг… неподвижная только что картушка компаса – поехала! Она отклонилась на несколько градусов в одну сторону, чуток помедлила – и пошла в противоположную! Лихорадочно перелистываю в памяти чуть ли ни все 600 страниц всеобъемлющего учебника профессора Рыбалтовского «Магнитно-компасное дело» – нет в нем такого явления! Еще раз смотрю: картушка постояла-постояла, а потом снова поехала – сначала в одну сторону, после в противоположную. «А ну-ка, – командую, – встаньте к компасам и последите за картушкой! Куда картушка пошла?» Дружный хор голосов: «Впра-а-аво!» «А теперь куда?» «Вле-е-ево!» С улицы доносится звонок тронувшегося с остановки трамвая. «Впра-а-аво!»
 
Все ясно. Я не прав – есть такое у Рыбалтовского! Внизу, напротив здания нашего вуза, находится остановка трамвая. Когда трамвай трогается с места, возникает мощный пусковой ток, который является источником магнитного поля. Сила этого поля столь значительна, что даже здесь, на шестом этаже, оно ощутимо воздействует на магнитный компас, который, в сущности, представляет собой его чувствительный индикатор. Эх, как жаль, что такую хорошую аудиторию придется оставить.
 
Несколько дней подряд я перемещаюсь по удаленным от трамвайных путей частям нашего здания и выполняю магнитные наблюдения с целью выбора подходящего места для развертывания кабинета девиации. Задача, прямо скажем, нелегкая, – ведь все помещения заняты, свободных аудиторий нет. Наконец, на третьем этаже нахожу комнату с окнами, выходящими на внутренний двор. Это устроенная недавно по распоряжению ректора курилка – помещение, впитавшее запах дешевых сигарет. Ясно, что никакого другого мне не нейти. Дядя Коля вставляет в дверь новый замок, ключи от которого имеются только у нас, наводим в комнате возможный порядок и перетаскиваем в нее оборудование. Число рабочих мест пришлось, конечно, сократить, но зато влияние трамвая практически не ощущается, Правда, когда во двор въезжает автомашина, картушки компасов чутко на нее реагируют, но ведь машины въезжают не так уж часто.
 
Практические занятия по девиации проводились в течение одного семестра учебного года, а на свободный от них семестр котелки компасов убирали в подсобное помещение, подальше от греха.
 
Дядя Коля нередко стал в течение рабочего дня куда-то исчезать, чтобы потом появиться с изрядным запахом какой-то гадости и в том смурном состоянии, когда с трудом ворочал языком. Мои душеспасительные беседы мало помогали. Учебный мастер неизменно со мною соглашался, бурчал извинения, отводя мутные глаза в сторону, но потом опять незаметно исчезал.
 
Однажды, когда мы начали готовить кабинет девиации к очередному циклу занятий, я обратил внимание на странное поведение картушки, которая привсплывала и покачивалась при вращении котелка. Второй, третий котелок – то же самое. Марки на пробках отверстий для доливки компасной жидкости – на месте. Вывинчиваю пробку, капаю на ладонь – никакого запаха, вода, она и есть вода.
 
Эх, дядя Коля, дядя Коля. Я-то полагался на твою профессиональную честность. А твой профессионализм заключался только в том, что, вылакав содержимое котелка, ты заливал его из водопровода и аккуратно маркировал пробку киноварью. Сколько их было у нас – котелков с компасной жидкостью? Почти полтора десятка. Еще нетронутыми остались лишь два-три котелка. Значит, так. Купишь питьевой спирт, по ареометру доведешь раствор до нужной крепости, зальешь котелки, а засим – прощай. Ищи себе другую работу. В этом случае все произошедшее останется между нами.
 
Нужно было видеть, с каким мученическим выражением на лице дядя Коля разводил питьевой спирт в большой стеклянной посудине, взятой, как и ареометр, напрокат на кафедре химии. Я лично проверил заливку всех котелков.
 
Дядя Коля вскоре уволился, на прощание снова осушив два котелка и оставив в них вместо спирта воду из-под крана.
 
VII
 
Иван Петрович Колонг на поздних фотографиях представлен в генеральском мундире, в эполетах и со шпагой на боку. Да уж, конечно, в эполетах и особенно со шпагой к компасу не подойдешь. А имя Колонга неразрывно связано с постановкой магнитно-компасного дела в России. Колонг был мягким человеком по складу своего характера, но твердым в неизменном следовании стремленью одному. Над этим его стремлением добродушно подшучивали на флоте: Колонг-де считает, что корабли строятся для того, чтобы было на чем устанавливать компасы и уничтожать их девиацию.
 
Собственно, при рождении ему, по семейной традиции, дали целых три имени – Жан-Александр-Генрих, а полная его фамилия была Клапье де Колонг. Его далеким предком был португальский дворянин Клапье, который переселился во Францию, а без малого четыреста лет спустя Александр Клапье де Колонг перешел из французской службы в российскую. Сын его, Иван Александрович, хоть и был уволен из кадетского корпуса за неспособностью к наукам, дослужился до звания генерал-поручика и участвовал в подавлении пугачевского бунта.
 
Лейтенант флота Колонг начинал свою службу по компасной части как помощник Белавенца и быстро завоевал авторитет своими глубокими и оригинальными работами. Одной из первых – и важнейших – заслуг Колонга было решение вопроса скорее философского, чем технического: что делать с девиацией – уничтожать ее или определять? Спор по этому поводу только на первый взгляд напоминал дискуссию остроконечников и тупоконечников. «О пользе уничтожения девиации», – так назвал Колонг вводный раздел своего курса теории девиации. Он доказал, что при больших девиациях не только появляются неудобства в работе, но и может снизиться чувствительность компаса, вследствие чего возникает угроза безопасности плавания. Поэтому девиацию нужно уничтожать. А после этого нужно определить так называемую остаточную девиацию, то есть ту ее часть, которая не была полностью скомпенсирована, и составить таблицу, отражающую зависимость девиации от курса судна.
 
Какая бы задача ни возникала в практике девиационных работ, он неизменно находил ее решение, как правило, отличавшееся новизной и даже неожиданностью подхода. Например, он предложил способ, с помощью которого можно было получить таблицу девиации, не прибегая ни к наблюдениям внешних ориентиров, ни к измерению сил, а используя лишь секундомер. С использованием сконструированного им дефлектора – прибора для измерения магнитных сил – уничтожение девиации могло выполняться даже при полном отсутствии видимости или внешних ориентиров. Колонг вывел формулы, связывающие с девиациями силы, воздействующие на компас, и предложил практический способ определения девиации по измеренным дефлектором магнитным силам. «Формула Колонга», «способ Колонга», «дефлектор Колонга» – эти понятия прочно вошли в учебники и руководства по девиации магнитного компаса. Не было такого раздела в теории и практике девиации, в который Иван Петрович Колонг не внес бы свой вклад.
 
Иван Петрович Колонг 
 
Работам Колонга был присущ особый стиль: ясность мысли, строгость математического обоснования, направленность на практическое использование результатов. Современники, которые непосредственно общались с ним, отмечали его скрупулезность в научных изысканиях, высокую культуру эксперимента, безукоризненное владение приемами вычислительной работы, ее маленькими хитростями вроде сложения многозначных чисел по разрядам слева направо. Он запомнился морякам как труженик, руководивший компасным делом на флоте, не упускавший возможности лично самому подняться на мостик, чтобы выполнить наиболее ответственные девиационные работы.
 
Великолепный теоретик, профессор математики, Колонг был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук, которая за работы по теории девиации присудила ему Ломоносовскую премию. «Светлая личность», «замечательный моряк и ученый», – так называли его ученики и последователи.
 
VIII
 
Среди способов, формул, поправок, которые носят имя И.П. Колонга, особое место занимает задача Колонга. Не всякая задача удостаивается чести присвоения ей имени ее автора, но уж если ей присвоено имя, значит, она того стоит: задача Дирихле, задача Коши, задача Потенота… задача Колонга – единственная известная в теории девиации задача такого рода.
 
Колонг вообще любил обращаться к геометрической трактовке рассматриваемых понятий и гордился тем, что ему удалось вложить всю теорию девиации в графическое построение, именовавшееся «дигограмма номер первый» («динамо – гонио – грамма», то есть «сила – угол – запись»). Он с филигранной точностью отмерял углы и вычерчивал линии, с легкостью разбираясь в получившихся замысловатых фигурах. С помощью дигограммы и решалась Колонгом его задача – составление таблицы девиации для всех курсов корабля по наблюдениям, выполненным на минимально возможном числе курсов – на трех. Способ требовал выполнения довольно сложных графических построений. Наряду с геометрическим способом, Колонг, «через переложение этого решения на вычисление» предложил аналитический. Полученная им система многоэтажных формул, общим числом около сорока, заняла в моем конспекте полных четыре листа. Сам Колонг, применяя свою задачу при определении девиации на кораблях, конечно, понимал громоздкость и трудоемкость ее решения, и, по-видимому, по этой причине на протяжении многих лет возвращался к нему.
 
Академик Алексей Николаевич Крылов, ученик и последователь Колонга, более известный как выдающийся кораблестроитель и математик, называл задачу Колонга «знаменитой». Неудовлетворенность решениями, предложенными уважаемым учителем, не оставляла Крылова более полувека, и когда его попросили прочитать курс лекций в Институте теоретической геофизики, он снова обратился к задаче Колонга и дал ее новое графоаналитическое и чисто аналитическое решение. Аналитического решение, предложенное А.Н. Крыловым, требовало выполнения вычислений по полусотне формул. Сам Крылов указывал, что «графическое построение быстрее ведет к цели, доставляя достаточно точные для практики результаты»; однако и графическое построение является достаточно сложным.
 
Знаменитый академик включил свое решение задачи Колонга в обширную статью «Основания теории девиации компаса» и гордился тем, что эта его работа была отмечена Сталинской премией первой степени.
 
В решении научных проблем, так же, как и проблем житейских, есть своя логика. Когда в процессе совершенствования методов решения они со временем все более и более усложняются, то чаще всего жизнь подводит к отрицанию самой постановки данной задачи. Старая задача снимается, а возникает совсем другая задача, в которой фигурируют уже иные начальные условия, не требующие для достижения цели ни прежних усилий, ни прежней точности. Так произошло и в теории девиации. Задача Колонга давала точный результат при любых значениях девиации и магнитных сил и допускала решение при довольно-таки свободном выборе курсов, на которых должны производиться наблюдения. Но при небольших значениях остаточной девиации можно воспользоваться несложными приближенными формулами, а упрощение решения и повышение его точности достигается за счет того, что наблюдения производятся на заранее заданных, строго определенных курсах. Именно по этому пути и пошла практика, а задача Колонга, несмотря на ее универсальность, уже давным-давно исключена из учебников и руководств и сохранилась лишь в памяти немногих специалистов.
 
Простаивая часы у поворотной платформы в своем кабинете девиации, я не мог не вспомнить и о задаче Колонга, решение которой, несмотря на почтение к именам великих основоположников, все-таки казалось мне непомерно усложненным. Занимаясь, среди прочего, вопросами графической интерпретации некоторых аналитических выражений, я глазам своим не поверил, когда увидел в исходных уравнениях задачи Колонга полную аналогию таким выражениям. Само графическое решение было – боюсь произнести это слова – элементарно простым, а аналитическая часть решения легко выполнялась даже на логарифмической линейке.
 
Проверяю правильность своих выводов на примере, приведенном в статье А.Н. Крылова.
 
Аналитическое решение дало результат в 4-5 раз более точный, чем у Крылова; графическое решение (точность которого зависит от масштаба и аккуратности выполненного чертежа) тоже вполне удовлетворительно.
 
Еще раз перечитывая статьи И.П. Колонга, вижу, что он вплотную подошел к найденному мною методу, но – сказалась, по-видимому, привычка к иным, хорошо освоенным им подходам, – в критический момент свернул в сторону.
 
Всякое открытие хорошо вовремя. Вычисление таблицы девиации много лет осуществляется на основе совсем иных наблюдений. Задача Колонга утратила практическое значение, и мне осталось лишь втайне гордиться своей сообразительностью да тешить надежду, что когда-нибудь, с прогрессом техники, вновь возникнет необходимость вернуться к этой знаменитой задаче, прославившей имена двух колоссов девиационной науки. Но – вряд ли.
 
Вход на сайт
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Copyright MyCorp © 2024
    Сайт создан в системе uCoz